Это место генерал-квартирмейстер русской армии полковник Толь нашел удачным для того, чтобы дать, по словам очевидца событий — прусского генерала фон Клаузевица, "нормальное оборонительное сражение". Клаузевиц, находившийся в тот момент в положении добровольного консультанта при русском генштабе, всячески оправдывает решения полковника Толя, выказывая ему свои симпатии и сочувствие. Уточним, должность Толя — квартирмейстер — в военном лексиконе того времени — это начальник оперативного управления штаба, разработчик планов сражений и выбора места для дислокаций войск. Итак, по мнению Клаузевица, позицию для сражения полковник Толь выбрал удачную. И принятие решения оставляет на совесть командующих. Другой эксперт, мнением которого мы дорожим и которое часто приводим, генерал Ермолов, вроде бы соглашался с такой оценкой: "Позиция при селе Федоровском имела немалые выгоды, и уже воздвигнуты были некоторые укрепления. Правда, недостаток воды — малейший порок ее (то есть опять же — недостаток) — озеро на левом крыле армии с берегами болотистыми и топкими. Неприятель, приблизясь к нашим позициям, мог овладеть водопоем, в чем воспрепятствовать ему невозможно было". Возникает вопрос, а насколько существенно отмеченное Ермоловым и пропущенное Клаузевицем обстоятельство? Оказалось, что дело не в этом. Выбранную инженер-полковником Толем позицию в пух и прах раскритиковал генерал Багратион. Да, да, не осторожный опасливый Барклай де Толли, а лихой, рвущийся в бой князь Петр Иванович. Клаузевиц пишет об этом так: "Князь был чрезвычайно недоволен предложенной диспозицией. Маленький холм, на другой стороне реки Уши впереди правого фланга, был признан им господствующей над полем сражения местом, с которого могла действовать артиллерия неприятеля. Полковник Толь, человек чрезвычайно упорный и не слишком вежливый, не захотел сразу же отказываться от своей идеи и стал возражать. Это в высшей степени разозлило князя Багратиона, который закончил разговор довольно обычным для разговора генерала с офицером в России заявлением: "Господин полковник, ваше поведение заслуживает того, чтобы вас послали с ружьем за спиной на передовую". Примечательно, что Клаузевиц не ставит на этом точку и сообщает читателю: "В России подобное выражение является не просто фразой. Там может состояться в законном порядке всякого рода разжалование. Причем даже самый знатный генерал может быть сделан рядовым". Конкретных примеров Клаузевиц, впрочем, не приводит. Также как и не сообщает о том, что в тот же день сам инженер-полковник Толь подал на высочайшее имя рапорт с просьбой об отставке.
